20 декабря – ИА SM.News Тюмень. Как становятся сотрудниками службы безопасности
Накануне встречи с корреспондентом SM.News Александр Мартышкин сообщил, что находится в здании регионального следственного комитета уже 5 часов. А вот почему – потом узнаем, таинственно сообщил наш собеседник.
— Александр Александрович, что ж вы так долго находились в следкоме?
— Поговорим, так, может быть, узнаете.
— Что ж, хорошо! Расскажите нашим читателям, с чего вы начинали, как попали на службу в КГБ?
— На службу я поступил 10 сентября 1982 года. Такая точность неспроста: все военнослужащие помнят, когда заступают на службу, так как выслуга перед выходом на пенсию считается по количеству лет, месяцев и дней. Моя чистая выслуга получилась 23 года и ровно 6 месяцев. А чаще бывает, например, 25 лет, столько-то месяцев, столько-то дней.
— Как у военных все оригинально! Мечтали служить Родине?
— Не сказать, чтобы я мечтал быть военным с детства, но к окончанию школы были планы поступать в военное училище. Был у меня старший наставник, ветеран войны, который настраивал связать жизнь с военным делом. Я готовился к этому, в 10 классе закончил курсы при ТВВИКУ, о чем получил соответствующее удостоверение. А потом планы поменялись, причем отсоветовали идти на службу мне сами же военные. Мол, ты чего, 25 лет обязаловки в сапогах отслужить хочешь? Сейчас сделали уже 20 лет обязательной службы до пенсии. Так в 1974 году я и поступил в гражданский вуз, о чем не пожалел. Окончил ТИИ (нынешний ТИУ), получил техническую специальность «Горный инженер-геофизик». Еще студентом побывал в полевых партиях на Камчатке, в Якутии, в Заполярье… К окончанию института меня оставили на кафедре, где и преподавал три года. А в 1982 году пришел на службу в органы госбезопасности.
— Подбираемся к интересному моменту!
— Да. Работал я в институте, преподавал, и года за полтора до зачисления в КГБ ко мне подошел сотрудник, который курировал наш институт. Он задал вопрос: хотел бы я служить в органах госбезопасности? Ведь времена были другие. Прийти в КГБ и сказать, мол, хочу у вас работать – такие инициативы не поощрялись. Спецслужба все-таки. Это сейчас о ФСБ много говорят и пишут, а тогда в информационном пространстве была полная тишина. О результатах работы сообщалось в духе: «ТАСС уполномочен заявить…». Почти все мои представления ограничивались книгами о героях-разведчиках и многое для меня стало открытием. Во все времена людей на спецслужбу подбирали. Полтора года до зачисления шел длительный процесс проверки, изучения…
На работу я вышел в должности оперуполномоченного 5 отдела Управления КГБ ССР по Тюменской области. Со мной вместе работать поступали семеро новичков. Пятерых отправили на годичные курсы обучения в Минск. Троих, в числе которых был и я, обучали на месте. Здесь мне назначили наставника, опытного сотрудника со стажем. После обучения прошел аттестационную комиссию, только после этого приступил на работу как оперативный сотрудник.
— Сильно отличались ваши прежние представления о службе в органах госбезопасности от того, что было на самом деле?
— Что такое 5 отдел? Это то, что сегодня называют отделением по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом. В этом подразделении я прослужил до 1991 года.
Так называемая романтика в работе, конечно, присутствовала. Была новизна во всем: новизна ощущений, новизна задач. Плюс оперативная работа, к которой надо иметь необходимые способности, развивать их. Я нисколько не жалею, что так судьба сложилась.
Если упростить, офицер – это военный чиновник, который подчиняется определённым правилам, законам, и его полномочия ограничены этими законами. Вот именно ограничительные меры, к которым нужно было привыкнуть, и были самым необычным. Ты не можешь, к примеру, без уведомления выехать за пределы города и тем более области. О твоем местонахождении должен всегда знать начальник или дежурный. Даже в выходной день. Выезжаешь – будь добр указать точный адрес, точное время, когда вернешься обратно. Через некоторое время привыкаешь, конечно, это уже на автомате. Человек ко всему привыкает. Если в рапорте написано, что должен быть в 15:00, то не имею права прибывать в 15:01. Никто проверять не будет, но, если тебя не окажется в городе в положенное время, а пришла срочная работа, это нарушение.
Военная служба очень специфична. Организация у нас военная, но форму, например, мы надевали очень редко. Кстати, до сих пор висит у меня. Но практически не использовал ее, только когда заступаешь на дежурство или участвуешь в учениях, по случаям служебной тревоги и так далее. А так форму не носили, хотя дисциплина присутствовала во всем. Жизнь была лимитирована железной дисциплиной. Спрос тогда был достаточно жесткий.
От КГБ до ФСБ
— Чем конкретно вы занимались на своей работе?
— На тот момент я занимался контрразведывательной деятельностью среди студенческой молодежи, был куратором двух институтов: Тюменского Индустриального и Инженерно-строительного. Меня официально представили руководству вузов. Занимался решением задач на конкретном объекте: обеспечивал безопасность – предупреждение, выявление, пресечение противоправных действий. Проработал до 1987 года. Параллельно, с 1985 года, мы начали заниматься проблемами организованной преступности, которой на тот момент официально в стране не существовало. Криминальная обстановка в молодежной среде была достаточно сложная. Москва в лице КГБ СССР нам санкционировала.
Потом были другие участки: противодействие идеологическим диверсиям в среде творческой интеллигенции, творческой молодежи.
— Цензура?
Не назвал бы это цензурой, чтобы она в каком-то виде была. Она существовала отдельно от нас в виде других органов.
— Вы попали на работу в самый разгар начала «Перемен», о которых пел Цой, перестройка, смена руководства страны, развал этой самой страны, появление бандитов… Как удавалось быстро ориентироваться во всем этом?
— Годы перестройки, когда страна входила в штопор, когда накапливались серьезные экономические проблемы – очень интересный период. Чего стоит смена трех генсеков СССР за три года: Андропов, Черненко, Горбачев… Первые кооперативы, первые партии – ведь прежде была одна партия. Появились различные общественно-политические движения… Всего и не упомнить, богатое на события было время. Сложно было это все пережить и осмыслить.
Основные впечатления были связаны с темой борьбы с преступностью. В книгах о том времени сказано, насколько обострилась тогда криминальная обстановка в среде молодежи Тюменской области. По нашей инициативе была сформирована специальная группа в ГУВД по региону, совместно с которой мы выявили крупную преступную группировку. Кого там только не было! Преступники всех мастей: фальшивомонетчики, те, кто «крышуют» девушек специфической профессии, руководители различных уголовных направлений, которые втягивали молодежь… В 1985-1986 году несколько сотен человек этой группировки попали за решетку за конкретные уголовные преступления.
Позже преступность начала принимать другие формы, более организованные. Начались первые случаи вымогательств, первые бандитские разборки, чего раньше просто не было! Прежде бандиты между собой ничего не делили. Появились люди с деньгами, начался передел сфер влияния. То, что называют «лихими 90-ми», мы это в Тюменской области застали еще при СССР в конце 80-х.
— Еще и вас коснулось: читала, как регулярно переименовывалась структура, которую теперь знают, как ФСБ.
— Не все об этом знают. Когда людям говоришь: я служил в АФБ – они не в курсе, что это такое. Нас тогда переименовали в Агентство Федеральной Безопасности, просуществовало всего полгода. Параллельно в связи с путчем создано МСБ. Межреспубликанская служба безопасности, руководителем которого назначили Вадима Бакатина. Он впоследствии, пользуясь полномочиями, передал представителю американского посольства документацию о прослушивающих устройствах, внедренных в новое здание американского посольства. Это информация не секретная, случай известный (на официальном сайте ФСБ РФ действительно есть информация об этом случае, — прим. ред.). Нам было крайне обидно, что такое вообще произошло.
В 1990-е вообще казусная ситуация была. Денег в стране нет, вовсю передел власти. У нас удостоверения сотрудников КГБ СССР, а служебная машина уже от подразделения АФБ России. При этом путевка служебной машины уже от третьего названия ведомства – Министерства Безопасности РФ. Просто не успевали печатать новые удостоверения, поспевать за темпами всех этих переименований. ФСБ мы стали с 1995 года, до этого структура называлась Федеральная служба контрразведки.
Оперативника ноги кормят
— Вспомните самые громкие случаи, с которыми вам приходилось иметь дело.
— Острые события – например, конфликт в Нагорном Карабахе в 1987 году. Началось противостояние диаспор в городе и регионе, причем открытое, с большим скоплением народа. Были и конфликты с использованием оружия. Директору рынка, азербайджанцу по национальности, установили на дверь квартиры взрывное устройство. Но совместными усилиями преступление предотвратили, никто не пострадал.
Работа у нас была всегда. У нас нет такого штата, как например, в МВД, поэтому все мероприятия по выявлению велись совместно с прокуратурой и другими силовыми ведомствами.
Тут мы и узнали, почему накануне Александру Мартышкину пришлось 5 часов отвечать на вопросы следователей. Его в очередной раз вызвали на допрос по делу об убийстве прокурора ХМАО Юрия Бедерина летом 2000-го года: наш собеседник непосредственно занимался расследованием дела. Именно благодаря совместной работе РУ ФСБ РФ по Тюменской области, Генпрокуратуры и подразделений МВД уже в августе 2000-го удалось задержать исполнителей убийства прокурора. А в 2021 году, в свой день рождения, Александр Александрович получил долгожданный подарок. 26 октября этого года, спустя два десятилетия, наконец задержали обвиняемого в организации убийства – Юрия Чекина, бывшего руководителя КРУ Минфина по Югре.
Еще одно громкое дело, расследованием которого непосредственно занимался Александр Мартышкин – два покушения на мэра Нижневартовска Юрия Тимошкова в 1998 году.
20 декабря 2002 года Сергей Собянин, занимавший на тот момент пост Губернатора Тюменской области, объявил Указ Президента РФ о награждении полковника Александра Мартышкина орденом «За военные заслуги». Награду он получил за высокие личные показатели, в том числе за оперативное раскрытие убийства прокурора ХМАО Юрия Бедерина.
— Оперативники, как их называют «в народе», вообще не отдыхают?
— На оперативной работе в здании не отсидишься. Есть должности, которые не требуют разъездной работы. Но оперативника, как говорится, ноги кормят. Оперативная деятельность — это не отсидеться с 9 до 18, а дальше хоть трава не расти. Это круглосуточная работа, так как информация может прийти к тебе в любое время. Я привык жить в таком режиме. Научили и 90-ые. Хоть мы и жили далеко от Кавказа, где шли конфликты, но и здесь у нас в регионе шла своя война. Стрельба каждый день. То тут, то там, то взрыв какой-то, то группировки что-то делят между собой. Где-то и еще хуже, чем у нас, не говоря о криминальных столицах Москве, Санкт-Петербурге, Ростове, Екатеринбурге, до которого рукой подать… Для меня 90-е – сплошная спецоперация, в постоянных командировках, без сна и отдыха. Все на одном дыхании.
Наша главная задача – предупреждение преступления, а не только его выявление и пресечение. Оперативно не допустить, вот, что важно. А не потом разбираться с последствиями. И потому информация о готовящемся противоправном деянии может прийти когда угодно. Бывало, звонит человек, рассказывает о чем-то. А мы уже в курсе, причем обладаем свежими сведениями, а человек хотел рассказать о том, что было пару дней назад. Он удивляется: откуда знаете? Такая работа.
— С какой должности вы ушли на пенсию с военной службы? Чем занялись и занимаетесь сегодня?
— На пенсию я уходил с должности заместителя начальника Регионального Управления ФСБ по Тюменской области в марте 2006 года. Затем 15 лет был директором дома быта «Сибирь». Сейчас надо думать, чем займусь дальше.
— Неужели не хочется отдохнуть от управленческой деятельности?
— Отдохнуть? (тут наш собеседник улыбнулся и подмигнул: стало понятно, что на месте он сидеть не привык, — прим ред.). Надо же чем-то заниматься. Сейчас с семьей время провожу, с внуками. На рыбалку езжу: у меня есть свои любимые места в области. Так и расслабляюсь. (Отметим, что за время интервью Александру Александровичу несколько раз звонили и писали, а после встречи пора было срочно бежать на новую. Видимо, десятилетия ответственной работы сказались и на сегодняшней жизни бывшего сотрудника ФСБ: интерес к происходящему вокруг не угасает никогда).
