Отреставрированная мебель в России переживает всплеск интереса

Поговорили с тюменским реставратором и создателем мастерской Dubrovskiy Mebel Алексеем Ляховым, почему предметы середины прошлого века чаще всего лучше современных, на какую сумму рассчитывать, если хочешь украсить ими свой дом, и где их найти.

«В него садишься утром и встаёшь только вечером, это в лучшем случае», — пишут подписчики Ляхова-Дубровского про ретрокресла.

«Подтверждаю: это сверхудобный портал в другое измерение. Только приземляешься в него и сразу улетаешь куда-то в астрал. Удобство неимоверное. У меня один вопрос: почему сейчас такие не делают? Есть же талантливые дизайнеры, современные технологии», — спрашивает ещё одна подписчица.

Попробуем разобраться, что такого особенного в старых креслах.

Портал в другое измерение

«Во-первых, эргономичность у них и правда волшебная. Вы не захотите из него вставать. Я перепробовал, наверное, сотню кресел, у меня дома два винтажных — и если я сажусь в любое из них, меня оттуда не выгнать», — говорит Алексей.

Вторая особенность — компактность этих предметов. Мастер напоминает, что в советское время квартиры были намного меньше. И мебель должна была встроиться в эти пространства и остаться эргономичной.

Третье — надёжная конструкция.

«Им сейчас лет по 60-70, и нельзя сказать, что ко мне попадают сильно разбитые экземпляры. Чаще всего можно даже без реставрации пользоваться креслом дальше, если оно хранилось не на улице. Изначально конструкторы думали над тем, как сделать прочную вещь. Сейчас такого нет».

Сейчас подобные предметы стоили бы баснословных денег, и это ответ на вопрос, выпускают ли нечто подобное сегодня. Выпускают. И продают. Но по совершенно иным ценам.

Что у него внутри

Возьмите конструкцию кресла. Это, как правило, каркас из бука с плавными, как будто парящими подлокотниками из того же материала: бук специально распаривали, чтобы придать ему нужную форму. Или тяжёлые низкие тумбы на чёрных ножках с гладкими, лоснящимися на свету фасадами натурального дерева. Кажется, они собирают в себя тепло, а потом отдают его в комнату. В таком интерьере как-то само собой становится светлее и уютнее.

Задача реставратора — подлечить и восстановить траченного долгой жизнью пациента.

Правильный процесс выглядит так: мастер разбирает каркас, снимает старый лак, убирает возможные дефекты от старых хозяев, заменяет сломанные детали. На сиденье меняет ремни и внутреннее наполнение, перетягивает новой тканью, красит и лакирует заново. Получается свежее, современное, новое творение, в котором никто даже не заподозрит душок «нафталиновой» старины.

В этом, к слову, отличие реставраторов от декораторов, о которых Алексей отзывается с иронией. Вкрутить два самореза и заляпать дерево краской — это не реставрация. В таких случаях чаще всего из рук врачевателей выходит не молодой красавчик, а Франкенштейн.

«Мебель в стиле лофт — тоже, пожалуйста, не ко мне. Всякие поддоны, необработанные доски, так называемый крафт — не надо. Хочется делать более эстетичные вещи. Открываешь итальянский журнал — вот это красиво. Как в супермаркете или на стройке — это некрасиво».

После реставрации старое кресло становится ещё лучше. Трухлявый поролон мастер заменит на современные материалы, может сделать помягче или пожёстче. Подберёт неординарную ткань-гобелен с ярким рисунком. Придумывать внешний вид Алексею помогает прошлый опыт ландшафтника, а еще — близость жены Юлии, которая поддержит профессиональным советом дизайнера.

«Насмотренность есть. Волей-неволей видишь какие-то программы, листаешь каталоги. Если тебе интересно, ты погружаешься в тему. А мне заниматься красивой мебелью стало очень интересно».

Как всё начиналось

История мастерской началась год назад, когда Алексей был на перепутье. Он уже успел повариться в сфере ландшафтного дизайна, которое потянуло за собой изготовление скамеек, беседок, затем столярной мебели и декора из массива. Но после резкого скачка цен на стройматериалы дело не выгорело. «Чем заниматься дальше? За какой-то мелочью приехал по объявлению в тюменскую «Калинку», а там перестраивают бар. И старая мебель на выброс, всё лежит. Давайте я у вас куплю? Договорился о цене, пригнал «Газель» и забрал самое ценное».

«Вещи были не новые, что-то надо было ремонтировать. Так и завязалось. Оказалось, спрос есть, и буквально за месяц у меня появилась реставрационная мастерская».

Пригодились знания, которых набрался у профессиональных столяров за несколько лет предыдущей работы. Как правильно вкрутить саморез, как склеить, что в какой последовательности: от этого зависит, будет ли мебель жить вечно или развалится через полгода.

«50-60% кресел попадаются с саморезами, вандально вкрученными в самое видное место. Вы бы вкрутили саморез в капот машины? Или вбили дюбель? Для меня это то же самое. К счастью, восстановить вещь в большинстве случаев можно. Будет аккуратно, незаметно, а следы реставрации ещё и подарят предмету свой шарм».

Это еще один плюс старинной мебели — её ремонтопригодность. Почему-то ДСП раньше был плотнее и до сих пор не рассыпается. Массив — вообще лучший материал: можно заменять отколовшиеся фрагменты, много раз красить и лакировать. Обработку Алексей использует под стать своим предметам: немецкий клей, после которого деталь становится единым целым, итальянские и немецкие лаки и масла, оцинкованные метизы и современная фурнитура.

После тщательной реставрации мебель хочется назвать инвестицией: её прочность и красота, со всей щепетильностью сохранённые мастером, будут служить и радовать глаз не только вам, но и поколениям после.

Это заключительный, но, может быть, самый важный ответ на вопрос, почему люди ищут старую мебель на барахолках и ставят в центр гостиной — предметы связывают нас с нашей юностью, родителями, бабушками и дедушками, и нам хочется, чтобы эта связь оставалась крепкой.

«Мне написали из Владивостока с моей же фотографией хайборда: а где нам взять такую же тумбочку? Кто-то ищет бабушкин буфет, у кого-то родители привезли из ГДР стулья: мы тогда были маленькими, а сейчас хочется хоть на чуть-чуть вернуть то время. Эмоциональная связь очень важна».

Что купить на 50 тысяч

Неслучайно в Москве в кварталах реновации выкупают старые интерьеры подчистую, перекупщики пылесосят «Авито». Сегодня висит объявление по вменяемой цене, а завтра оно снято, но тот же предмет выставили в разы дороже. И всё равно его покупают.

В Тюмени цены пока не очень страшные. С воодушевлением мы слышим от Алексея, что за 50 тысяч можно купить не только кресло, но и тумбочку, и даже столик в придачу. Отреставрированные.

«Необязательно, чтоб это было кресло чеха Халабалы, какое стоит у Иванки Трамп. Швеция, Финляндия, Польша, Румыния, ГДР — изумительная была мебель. А главное — вы будете ею пользоваться. С работы приходите, плюхнулись в это кресло, чай или вино попиваете и — расслабляетесь. Поверьте, вы нигде так не расслабитесь, как в этом предмете интерьера».

Он обставил и свой дом: «всё нужное уже собрал». Что касается бизнеса, то Алексей надеется развить его в полноценное авторское бюро. Сегодня только половина продаж приходится на готовые предметы, в которых обивка, цвет и детали сделаны на вкус мастера. Хочет увеличить их долю.

«До Нового года все 100% были заказные. Но заказы такое дело — то есть, то нет. Тогда решил, что не буду никого ждать, и если ко мне приезжает что-то, сразу пускаю в работу. Сегодня соотношение 50/50, но хотелось бы увеличить его в свою пользу: делать 80% авторских предметов».

Без мечты сделать свой бренд не стоило и начинать эту реставрационную эпопею, считает Алексей. В будущем у него будет мастерская побольше, где на расставленных в круг верстаках проверенные столяры будут клеить, шкурить и лакировать сразу несколько кресел, стульев или столов (Кто знает, может, и создавать с нуля?) Пока же авторское клеймо Dubrovskiy Mebel он выжигает на всех без исключения предметах, которые выходят из-под его рук. И для многих ценителей в Москве, Петербурге, в других городах это уже стало знаком качества. Образцы под реставрацию и готовые кресла всегда есть в Тюмени.