26 августа – ИА SM.News Тюмень. Резкие смены температуры, шквальный ветер и аномальные температуры — все это сегодняшняя реальность тюменского климата. Но старожилы Тюмени знают, что еще десять-пятнадцать лет назад было по-другому: зима была умеренно холодной и снежной, лето теплым без резких скачков температуры и ураганов. Что случилось?
Климат в Тюмени действительно поменялся и почему? С этими вопросами мы обратились к кандидату географических наук, директору Института наук о Земле ТюмГУ Виталию Хорошавину.
– Виталий Юрьевич, изменения в климате объективно существуют, или нам показалось? Вроде в последние лет десять с погодой в Тюмени творится что-то ненормальное…
– Я бы сказал, что в последние пятнадцать лет изменения есть, и их очень хорошо видно.
Классическая климатология привыкла к тому, что для умеренных широт был характерен западный перенос воздушных масс. В школе нас учили, что с Атлантики воздух движется на восток, теплые влажные воздушные массы над океанами превращаются в циклоны, потом выпадают у нас дождями и снегом. Так было раньше.
– Раньше говорили: смотри погоду в Москве, через два дня то же самое будет в Тюмени…
– Да, это как раз проявление широтного переноса. Но в последние несколько десятков лет участился меридиональный перенос воздушных масс: в дополнение к традиционным путям воздух движется с севера на юг.
Западная Сибирь открыта и с юга, и с севера: ни гор, ни других преград для потоков воздуха. Здесь они встречаются и порождают экстремальные природные явления, о которых вы говорите.
– Почему воздушные потоки стали двигаться по меридианам?
– Есть две гипотезы. Одна более-менее доказана, вторая пока на уровне предположения.
Первая гипотеза состоит в том, что из-за парникового эффекта постоянно растет температура воды в океане. И климатический центр, действие которого мы ощущали на протяжении ста с лишним лет, так называемый азорский максимум, стал утрачивать свое влияние. Центр формирования циклонов сместился сильно на север — в район Исландии, и эти циклоны перемещаются иначе.
Их еще называют ныряющими: они не идут широким фронтом с запада на восток, как мы привыкли, а движутся по синусоиде. Сначала от исландских островов — на север в Скандинавию, затем через Баренцево море за Уралом опускаются на юг и встречаются здесь с горячими воздушными массами из Центральной Азии.
Эти столкновения приводят, во-первых, к резким перепадам температуры. Во-вторых, к шквалистым ветрам. Чем более контрастны сталкивающиеся воздушные массы, тем более мощные будут проявления в виде гроз, ветра, бурь и ураганов.
– Но мы же всегда были открыты всем ветрам…
– Да, варианты меридионального переноса были и раньше, но слабее и реже. Раньше основной поток был с запада на восток. Со стороны условной Москвы он летел с более-менее одинаковой температурой, чуть спотыкался об Уральские горы, до Тюмени доходили остатки атлантической влаги, и окончательно циклон угасал в Новосибирске. Теперь два мощных потока с севера и с юга беспрепятственно летят навстречу друг другу.
Когда в Саудовской Аравии в пустыне выпадает снег, все начинают говорить: какое же потепление климата, посмотрите, снег идет в жаркой стране?! Хотя это прямое следствие глобального потепления, изменившегося движения воздушных масс.
– Про тюменское лето мы поняли — более ветреное, сильные перепады температуры. А зимой как проявляются эти изменения?
– В целом, зима тоже становится более контрастной.
Тут надо добавить еще один фактор. Поскольку океан теплее, то, например, Баренцево море (которое очень влияет на тюменский климат в зимний период) замерзает позже. Раньше оно уже в сентябре-октябре не могло быть источником влаги в атмосфере, поскольку покрыто льдом, а теперь не замерзает до ноября. Это значит, что к нам в ноябре могут приходить теплые и влажные воздушные массы, которые будут выпадать не снегом, а некой кашей. Казалось бы, парадокс: воздух приходит с севера, но он все еще теплый.
– Это нам не повезло в нашем открытом ландшафте? Или в других регионах все тоже явно?
– По всем умеренным широтам, по полярным широтам очень заметно, как меняется климат. Трудно судить, повезло или нет, это факт.
– Вы сказали про вторую гипотезу…
– Специалисты Московского университета, астрономы и геологи, доказывают, что изменилась ось вращения Земли, и именно с этим связано изменение климата, а не с парниковым эффектом. Нужно проводить измерения с отдаленных планет, это дорого и долго. По-настоящему доказать эту гипотезу сложно.
– Как климатические изменения, особенно контрасты, сказываются на здоровье человека?
– Всегда экстремальные погодные условия сказываются на самочувствии. Любой перепад температур — это автоматически перепад давления. Если зимой случается резкое похолодание, то, соответственно, повышается давление. Если идет мощная грозовая туча, думаю, даже здоровые люди ощущают, что артериальное давление резко падает.
– Можно ли сказать, что тюменский климат, ради которого люди переезжают с севера, стал менее мягким и даже вредным?
– Переселенцы ведь едут с нашего севера. А там климатические условия тоже стали еще более экстремальными. Тюмень для них остается мягче.
Ученые и статистика подтвердили, что для людей, проживших на Ямале, тюменский климат, или климат юга умеренных широт (также Омск, Новосибирск), более предпочтителен, чем юг России. Когда в 90-е бывшие комсомольцы ринулись в Краснодар и Ростовскую область, очень скоро они начали болеть и умирать раньше. Слишком резкий климатический перепад. На севере у людей более густая кровь, так организм адаптируется к низким температурам, и когда они попадают в жаркие условия, сердечно-сосудистая система изнашивается быстрее.
Поэтому (помимо политических факторов) современные программы переселения из северных округов ориентированы на Тюмень.
– К слову, на российских южных курортах климат тоже стал тяжелее?
– Конечно, посмотрите в новостях: каждую неделю то смерч там пройдет и разнесет все на побережье, то наводнение. Наводнение – тоже результат столкновения контрастных масс: потому что огромные объемы воды могут сформироваться и выпасть в одном месте, только когда очень холодные массы воздуха столкнулись с очень горячими и влажными массами.
– Как в этой среде жить человеку? Где обрести мир и комфорт?
– Остается только адаптироваться. Стратегии приспособления существуют на государственном уровне: ООН их разработала, каждая страна формирует свою стратегию. Россия, к сожалению, отстает.
В стратегии много позиций, это и организация быта, и переход на альтернативную энергетику. Здесь же и ветряные электростанции, к которым, может быть, неоднозначное отношение, но есть и здравое рациональное зерно.
